Ирина Свеколкина
В издании «Холод» периодически публикуют истории русских, которые уехали на чужбину и там страшно страдают. От всего страдают, от того, что им улыбаются, что говорят, сука, на каком-то непонятном языке, что нормальную картошку с пюрешкой, как в родном Таганроге, днем с огнем не сыщешь, что в воскресенье магазины не работают и так далее.
У Ирины с Венецией . Не нравится Ирине в Венеции. Хотя она сама туда так рвалась. Но приехала — и сплошное разочарование. Разговаривают на каком-то непонятном языке, на английском с ней общаться отказываются. Более того, на работу Ирину подлые венецианцы не берут. Знаете чем мотивируют? Да полной какой-то хренью — тем, что Ирина не знает итальянского. Ну не твари, а? Да, еще и эти макароны свои чертовы везде суют, нормального борща не допросишься.
Нет, это не хохма. Она серьезно.
Вот выдержки.
Первое время я чувствовала себя потерянной: я не ориентировалась в городе и не понимала, как мне сделать документы. Никто из сотрудников университета не связался со мной и не рассказал, как устроено обучение.
А и действительно. Никто не связался и не рассказал, как устроено обучение, безобразие!
Первые два месяца я не могла говорить на английском. Мой мозг просто отказывался работать, и я постоянно рыдала.
Утром кофе пила — безо всякого удовольствия! А уж с едой-то едой — вообще жопа!
Мне уже не хотелось есть пасту, я мечтала о вкусной картошке, которой в Венеции не было.
Мне, кстати, прям даже интересно, какую такую картошку она не нашла в Венеции?
Практически на любой работе в Италии требуют знание итальянского, который я так и не смогла осилить за полтора года. Я пыталась устроиться в места, где нужны англоговорящие люди: в музеи, сферу туризма или даже в гостиницу администратором. Мне приходилось часами заполнять огромные анкеты, но никто мне так и не ответил.
Ну не твари? Любые предлоги используют, лишь бы Ирину на работу не брать. Пришлось Ире падать на самое дно — становиться официанткой.
От осознания, что в 41 год я стала официанткой, мне было плохо. Я не могла поверить, что со своим жизненным и рабочим опытом, образованием и ресурсами гожусь только в обслуживающий персонал. Я шла на работу как на казнь: было ощущение, будто я достигла дна.
А еще Ира страшно разочаровалась в итальянцах. Они работают, откладывают деньги на пенсию, чтобы потом пить апероль на веранде. Никаких устремлений, совершенно никаких!
За полтора года я поняла: мне не нравится, как живут итальянцы. Они будто никуда не стремятся, работают на одной работе всю жизнь, откладывают деньги на пенсию, чтобы потом пить апероль на веранде. Кому-то так нравится, и они называют это «дольче витой», а мне кажется, что это происходит от безысходности.
Плохая страна, плохая. Ирине не нравится.
Мне не подходит эта страна, и я не хочу тут оставаться. Поэтому мне не хочется учить итальянский, а это главная причина, по которой меня не берут на работу. Я отказалась от мечты работать на биеннале, потому что она кажется мне нереальной. Даже вода венецианской лагуны меня больше не вдохновляет.
Люблю читать подобные статьи. Такая веселуха…